.   

Глава вторая. «Аделаида дэ Майе» терпит крушение.

.

О том, что у нас возникли серьезные проблемы, я узнал, когда Педро, подбежал ко мне и, тревожным голосом, быстро сказал: — Скорее на палубу, неужели не слышал команду капитана.

— Что случилось, — спросил я его, еще надеясь, что не так все серьезно, а просто дон Франсиско созывает всех, на какое-то совещание, как он уже несколько раз делал, когда хотел подробно разъяснить всем матросам план действий во время определенных ситуаций.  Однако дело обстояло куда более скверно.

—Усилился шторм, и уже сорвало несколько парусов. Кроме этого в корабле пробоина, сильная течь, затапливает трюм, и судно начинает крениться.

Лишь поднявшись наверх, я осознал, насколько опасна сложившаяся ситуация. Корабль все сильнее кренился то в одну, то в другую сторону. Слышались крики матросов и капитана, пытавшихся исправить положение.

— Трюм уже затопило, — крикнул кто-то.

— Там же столько рому еще оставалось, —  попытался пошутить весельчак Августо, на шутку которого никто не отреагировал.

Гигантские волны подбрасывали нашу бригантину, словно щепку, и обливали нас холодной водой с головы до ног. Молнии сверкала в почти беззвездном в ту ночь небе, я принялся вместе с другими матросами убирать оставшиеся паруса, однако это все было тщетно.

Вдруг со скрипом и грохотом, недалеко от меня обрушилась бизань-мачта, чудом никого из нас не придавив.

— Все кончено, — услышал я голос нашего старого боцмана, — корабль идет ко дну, всем занять места в шлюпках.

Понимая, что уже ничего нельзя сделать я, как и все остальные члены нашей команды начал продвигаться к спускаемым на воду шлюпкам. Капитан нашего судна, до этого остававшийся на капитанском мостике,  осознав  горькую неизбежность катастрофы, последовал за своими подчиненными.

Мой клинок был при мне, как и кусок бумаги, на котором старик Мигель кое-как нарисовал карту, к его, как он утверждал, сокровищам. Еще я прихватил свой дневник, который начал вести в течение моего путешествия.

Вдруг очередная огромная волна  сначала сбила  с ног, а затем смыла меня и еще некоторых моих товарищей в воду.

Когда мне удалось вынырнуть, я уже был на некотором расстоянии от «Аделаиды»  и видел несколько шлюпок, которые, хоть и с трудом, но держались на воде.  Какое-то время я пытался доплыть до одной из них, но чем сильнее я старался плыть в  сторону шлюпки, тем дальше меня относило.

Я видел своими глазами, как наша бригантина  пошла ко дну, до меня еще долго доносились крики моих товарищей и команды капитана, пытавшегося управлять шлюпками.  Я изо всех сил кричал им о помощи, но шлюпка уже была далеко, и очевидно никто меня не слышал. Скорее всего,  подумав, что я уже лежу на морском дне, меня  не искали. К тому же  мои товарищи, находящиеся в шлюпке, больше были озадачены тем, как держать ее на плаву, а это было непросто.

 Что было дальше, я помню очень смутно.  Я то, выныривал, то снова оказывался под водой,  не понимая, в какую сторону меня несет, и  на сколько у меня еще хватит сил.  Я уже начал было прощаться с жизнью, прося прощения за  все свои грехи. Надежда почти оставила меня, но в какой-то момент моя рука дотронулась до чего-то очень твердого, это оказалась огромная каменная глыба, торчащая из воды.  Охватившись, я продержался какое-то время, затем, набравшись сил, плыл еще какое-то время, сам не понимая куда. Наконец, неожиданно почувствовав ногами дно, я стал идти, и, поняв, что очутился на каком-то берегу, упал полностью изнеможенный.

  Не могу сказать, сколько времени я провалялся там, потому что, когда я открыл глаза, солнце уже  пекло вовсю. Осмотревшись, я понял, что нахожусь на песчаном берегу, простиравшемся по обе стороны на неизведанное расстояние. Футах[1] в тридцати  впереди пляж оканчивался, и начинался густой лес. За лесом возвышались горы, сравнительно невысокие, покрытые густыми зарослями, но в некоторых местах удавалось разглядеть тропинки. На самой высокой горе я заметил небольшой ручей, еще увидел скалу, по форме напомнившую мне какое-то странное животное.

К моему счастью, хоть я и пробыл  довольно много времени в воде, но, не считая нескольких неглубоких царапин, и немного счесанных колен, повреждений у меня не было.   Мой клинок,  как всегда, был на месте. А вот карты и дневника обнаружить не удалось. Но сокровища меня уже не интересовали. Единственной мыслью было, сколько еще я протяну в живых, если это необитаемый остров.

Я еще не знал о том, попал я  на остров или побережье Америки. Идти в какую-либо сторону никак не решался. Но и оставаться на таком солнцепеке тоже было невыносимо, к тому же меня стало одолевать ужасное чувство жажды и голода, и под влиянием этого страх почти исчез.

Присев на песок, я стал обдумывать  свои дальнейшие действия. Мигель, вручивший мне эту, как мне казалось в тот момент, злополучную карту, которая уже наверняка была в желудке у акулы, рассказывал, как  один раз, его корабль спасался от погони двух военных фрегатов, и разбился вблизи  одного необитаемого острова. Правда это было ближе к Африке, и он, с несколькими выжившими товарищами смог протянуть почти месяц, собирая фрукты и  занимаясь рыбной ловлей.  Командир военного корабля, очевидно, решил, что во время кораблекрушения погибли все пираты, и не отправил людей на остров, с целью найти Мигеля и его сообщников  Я наизусть запомнил этот его рассказ, и уже прокручивал в голове, что можно применить в моей ситуации.

Немного пройдя по пляжу, я наткнулся на тропинку, ведущую вверх через лес. Пройдя по ней, я вышел на небольшую полянку. Создавалось впечатление, что за мной кто-то следит, но присмотревшись, я никого не заметил. Вскоре я нашел банановую пальму, и сразу набросился на бананы. Я никогда до этого ни ел их с таким аппетитом, как в тот раз. А когда я добрался до маленького ручейка, радости не было придела. Кроме этого я нашел еще много неизвестным мне ягод и фруктов. Насытившись, я решил немного отдохнуть, но не тут-то было. Из кустов неожиданно выскочил совсем молодой ягуар, правда, сразу он на меня не бросился, а остановился.

Некоторое время мы глядели друг другу в глаза, я понимал, что любое мое неверное движение, может оказаться для меня последним. Ягуар ползком начал подкрадываться ко мне, и готовился к прыжку. К счастью, мне удалось быстро вскарабкаться на высокое дерево. Лез я все выше и выше, почти до самой верхушки, мой противник принялся карабкаться вслед за мною.  Вдруг ветка под ним треснула, и он свалился вниз. Но на землю он не упал, а запутался в ветках, мне же удалось спуститься вниз, и пока ягуар пытался высвободиться, я что было сил, ринулся назад к берегу. Вскоре я снова сидел на раскаленном песке. Теперь, правда, я уже был сыт.

Понимая, что это животное может напасть на меня снова, и что неизвестно, сколько здесь его сородичей, я решил все же пройтись по побережью, в надежде отыскать хотя бы одну живую душу.              

К этому моменту я, все еще, не сумел определить, где именно нахожусь, на острове или на берегу Южноамериканского континента, однако, больше склонялся к тому, что оказался на материке, а вернее сказать, мне хотелось в это верить. По моим расчетам наш корабль, хотя и сбился с курса, но должен был находиться в районе Ла-Платы, и если меня выбросило на берег материка, то я был в нескольких сотнях миль от Колонии дель Сакраменто, где наше судно должно было быть еще неделю назад.

Конечно, добраться до города не так-то просто, но все-таки надежда, на спасение у меня крепла все сильнее и сильнее. Разумеется, идти по побережью, тоже был не самый лучший из вариантов, но я, встав на ноги, стал двигаться  в южном направлении. Еще нужно было определиться с ночлегом, все-таки возможность проснутся в желудке у моего нового знакомого, скажем прямо, меня не особо прельщала. Так я шел несколько часов, иногда всматриваясь в океан, в надежде увидеть  вдалеке какой-нибудь корабль. После вчерашнего шторма океан был абсолютно безмятежным.  День уже подходил к концу, и огромный солнечный диск медленно опускался к горизонту, окрашивая небо в ярко красные тона.  Тут вдалеке показалась маленькая точка, которая как мне показалось, двигалась в сторону берега. И хотя у меня с собой не было подзорной трубы,  присмотревшись, я понял, что это корабль.  Это было небольшое двухмачтовое судно, которое уверенно шло в южном направлении. Было очень наивно полагать, что  на нем меня могут заметить, а впрочем, даже если бы и заметили, то далеко не факт, что капитан этого судна согласился бы принять меня на борт.  Тем не менее, само понимание того, что в этих водах не так уж и безлюдно, вселило в меня некую уверенность в спасении. Посмотрев еще пару раз на корабль, видневшийся на фоне заходящего солнца, я  снова побрел по песку.

Вдалеке раздался какой-то едва доносящийся звук, напоминающий пушечный выстрел. Я непроизвольно обернулся в сторону корабля, и понял, что было источником этого звука. Невдалеке был еще один корабль, над которым нависло облако дыма. Далее все происходило так, как я  не один раз слышал от старины Мигеля. Корабли, еще несколько раз пальнув  друг в друга, пошли на сближение. Конечно, на таком расстоянии  деталей битвы разглядеть я не мог, но примерно догадывался о том, что происходило там вдали.  Я видел, как два судна стоят рядом, и у  меня появилось ощущение чего-то недоброго, происходящего там, на палубе одного из них. Еще вчера вечером я видел то, как наша бригантина пошла ко дну, и не знал, скольким моим товарищам это стояло жизни. Происходящее там, было еще более страшным и  трагичным.   Наступающие сумерки почти скрыли от меня картину происшествия, невольным свидетелем которого я оказался. Я увидел как на корабле, проигравшем сражение, вспыхнул огонь, и как второе, одержавшее победу в коротком бою судно  начало удалятся, оставив  поверженного противника пылать. Через некоторое время солнце полностью опустилось за горизонт, и я видел лишь едва заметный огонек, который, то затухал, то появлялся снова. А потом исчез. Я надеялся, что морякам с этого несчастного судна, удалось  потушить пожар, и их корабль, хоть и изрядно потрепанный, сможет доставить оставшихся в живых в дружелюбный им порт.  Впрочем, как рассказывал Мигель, такие сражения могли быть и почти без жертв. Если капитан противника сдавался, то пираты могли, забрав товар, имевшийся в трюмах, оставить в покое команду и  спокойно уйти, или если захваченный корабль, им подходил, отобрать его, и высадить команду.  Но так  поступал сам Мигель, будучи капитаном, он старался обходиться без кровопролития, если была такая возможность. От него я слышал и о куда более беспощадных злодеях, способных к  страшным зверствам просто ради забавы. Потом пришла мысль, что останься наша бригантина на плаву, сегодня нас могла постигнуть  та же участь. Возможно, это кораблекрушение даже спасло мне жизнь, ведь, я  представить себе не мог, что бы случилось, напади они на нас. Совсем не исключено, что я  мог погибнуть вместе  со своими товарищами в абордажном бою.

Еще какое-то время я медленно шел, и меня не покидали мысли о том, что случилось с остальными членами команды, мне здесь очень не хватало  моих товарищей Педро и Бруно, а так же ободряющих шуток нашего боцмана. Я надеялся, что большинство членов нашей  команды осталось в живых и сможет достичь  побережья. Но через некоторое время, снова пришло понимание того, что непонятно, сколько времени мне удастся еще протянуть в этих краях. На ночлег я устроился под кроной огромного дерева, и хотя разные мысли продолжали лесть в  голову, вскоре  сон взял надо мною верх, и я, позабыв обо всем, даже об опасности быть съеденным, спокойно спал. 

Во сне мне привиделся какой-то странный, незнакомый  город, я долго бродил по нему, от кого-то скрываясь. Потом снился дом, оставшиеся в Лиссабоне родители, что я все еще нахожусь дома, и не было ни этого плавания, ни крушения. Потом, вдруг я снова оказался в каком-то городе, с башнями и замками, я пробрался через узкую арку, и мне навстречу выбежала девушка. Эта незнакомка была в длинном голубом платье с кружевами, она что-то мне сказала, и взяла меня за руку, я ощутил ее прикосновения, словно наяву, смотрел в ее глаза, но сны, как известно, заканчиваются, и какие бы сладкие грезы не приходили к нам, через время приходит пробуждение.

И если вы проснулись в своей теплой постели, да еще знаете, что будете делать весь день, и  не менее важно,  что будете есть и пить, то расставаться с приятными грезами не составит труда. Но совсем другое дело, когда вы пробуждаетесь  в неизвестном вам месте, де еще, не будучи уверены в своей безопасности даже ближайшие несколько минут. Так и я, проснувшись, и быстро восстановив в памяти события последних дней, закрыл глаза, надеясь, что все-таки это только продолжение моего сна, и открыв глаза, я увижу, если не свою комнату, то хотя бы свою койку в трюме корабля. Но, как мои дорогие читатели, вы догадались, моему взору снова открылся песчаный берег.