Глава девятая. Как мы спасали пленных индейцев и смогли завладеть до зубов вооруженным судном.

Утром, перед тем, как встретиться в условленном месте с Фернандо, у меня было  время увидеть еще раз Селену. Поэтому, позавтракав, я бегом направился к церкви, в которую  она собиралась пойти.  Я какое-то время ждал ее возле ворот, наконец, она появилась, и подарила мне свою милую улыбку. Одета она была в платье с атласной юбкой и плащ.

— Как хорошо, что вы пришли, — сказала она,

— Я ведь дал вам обещание.

—Представляете, когда я пришла домой, то там меня встретил Лоренцо, пришедший жаловаться моему отцу. Он такого наговорил отцу, хотел, чтоб вас арестовали, утверждая, что вы напали на нас, а когда он пытался защитить меня, вы отвлекли его внимание и ранили.

— Почему-то это меня совсем не удивляет,

— Да, мой отец хотел уже посылать за солдатами, которые должны били спасти меня, а вас кинуть в тюрьму, и повесить на рассвете. Я с трудом убедила отца, что Лоренцо не прав, и вы ничего дурного не сделали, а лишь только защищались, и он немного успокоился, однако он все равно не в восторге от нашего общения.

— Жаль, хотя я понимаю, что он как отец хочет видеть с вами кого-то вашего круга.

— Может он и хочет, да вот у меня он не спросил, с кем я хочу дружить и общаться, а кого не желаю  даже видеть, —  в сердцах проговорила девушка.

— Вы ведь красивая, умная, добрая, и для меня честь быть вам другом, — сказал я, легонько прикоснувшись рукой к ее щекам, — простите, что заставил нервничать вашего отца

— Не представляете, как я рада слышать подобные слова именно от вас, — тихо произнесла Селена, — вы совсем не такой, как мужчины из моего окружения.

— Да, ладно, что вы, — ответил я, глядя в ее большие выразительные глаза,— но я очень рад, что вам нравится моя компания.

Она взяла меня за руку, и мы пошли вдоль узкой улочки, скрывшись от любопытных глаз, прогуливавшихся возле церкви прихожан. Она  опустила голову мне на плечо, нежно погладив мою спину. Я тоже обнял ее, прижав к себе, погладил ее роскошные волосы.

— Я никому никогда не позволяла даже притрагиваться к себе, — сказала она,

— Простите, если я позволил себе лишнее, — проговорил я, но не мог отпускать ее из своих объятий, — просто я чувствую к вам нечто большее, чем просто дружеская привязанность.

Мы какое-то время стояли, обнявшись, и услышав шаги вдалеке, отошли друг от друга.  А когда проходивший по улице пожилой господин, не обратив на нас никакого внимания, пошел дальше, я снова обнял ее и нежно поцеловал.

— Что же мы делаем, ведь я простой моряк, а вы дочь влиятельного и благородного дворянина.

Она грустно посмотрела на меня, и на ее глазах я увидел слезинку.

— Давайте не  будем об этом сейчас, тем более боюсь, что мой отец отдаст меня замуж за этого проходимца Лоренцо, которого я не  люблю, и не полюблю никогда. Скажите, вы уже нанялись на какой-то корабль?

— Мой товарищ может меня устроить, правда, я еще не знаю, когда корабль отходит.

— Значит, у нас есть еще немного времени побыть вместе, меня уже наверно заждались дома, мы ведь сможем встретиться во второй половине дня. Луиза хоть и будет возражать и ужасно ворчать, но поможет мне незаметно выбраться.

— Да, я сегодня должен навестить этого товарища, узнать, как обстоят дела, а затем полностью  в вашем распоряжении.

— Это было бы просто превосходно, — радостно прошептала она,  нежно поцеловав меня в губы.

Поболтав еще некоторое время, мы разошлись, и я был вне себя от счастья. Она сказала, что будет гулять на набережной с подругой, которая ей поможет.  Я был очень рад этому, хотя понимал, что вряд ли наши отношения смогут продлиться долго. Тем более, возможно в скором времени, я должен буду навсегда покинуть этот уютный и добрый городок, и возможно никогда ее больше не увижу.

Через полчаса я уже сидел за столиком в таверне, куда должен быть заскочить мой товарищ.  Вскоре он появился в сопровождении двоих верзил, членов его бывшей команды, не согласившихся примкнуть к Проныре, завладевшему кораблем во время бунта. Несмотря на свою грозную внешность, как оказалось впоследствии, они были, насколько позволяли реалии пиратской жизни, добрыми и душевными людьми. Гильерме, как звали первого, после одной неприятной истории, случившейся с ним на  его родине, был вынужден спасаться бегством, и, в конце концов, побывав даже в рабстве на Ямайке, оказался на пиратском корабле. Менее чем за полгода с простого матроса, он дорос до квартирмейстера, благодаря своей храбрости и отваге. И хотя любил выпить крепкого рому, да к тому же имея  пристрастия к азартным играм, не раз проигрывая и прогуливая за день все премиальные после удачного похода, не позволял пагубным привычкам брать над собою верх во время походов.

Второго пирата звали Диого. Это был их судовой лекарь, который в начале своей карьеры практиковал в небольшой клинике, в своем родном городе, затем нанялся на корабль, и волею судьбы, попал в плен команде Фернандо. Им как раз был нужен врач, и Диого согласился на предложение Фернандо, хоть и поначалу не хотел, связывается с пиратами. За время их знакомства он проявил себя с наиболее достойной стороны, много раз спасая, казалось бы, безнадежных пациентов. Хотя, как он рассказывал, что уже в первый месяц работы увидел больше крови, чем за все годы своей врачебной практики. Постепенно привыкая к жизни пирата, он сам стал участвовать в абордажах и сражениях на суше, научившись владеть абордажной саблей ни сколько не хуже, чем владел своими лекарскими инструментами. С другими несогласными быть под началом новоявленного вожака, они были высажены на лодку и высадились на берег, недалеко от Колонии.

Диого уже почти устроился на торговое судно, однако теперь был очень рад, снова оказаться в команде Фернандо, и дело оставалось за малым, а именно кораблем. Бриг, на который положили глаз, мои новые товарищи, принадлежал контрабандисту Начо Фекентешу, с которым я уже вас, мои дорогие читатели, знакомил. Как уже упоминалось ранее, это был трусливый, но очень жестокий человек, наказывавший своих подчиненных за любую, даже незначительную провинность, иногда даже, придуманную им самим. И, что уж говорить, о людях, работавших на его плантации. Со времени нашей вчерашней встречи, моим друзьям удалось кое, что выяснить.

— На его  плантации работают два  десятка пленных индейцев и пять африканцев, это те, кого удалось увидеть проследившему за ним Тьягу, — рассказал мне Фернандо, — она хоть и охраняется, но если действовать быстро и слаженно, их можно освободить.

— А, что известно, о людях на бриге? — поинтересовался я.

— Говорят, что много людей ушло с его команды, и он набирает новых, правда пока желающих не так много, о его зверствах здесь уже многие наслышаны, поэтому как-то не спешат устраиваться к нему.

— Что и неудивительно, кому охота терпеть постоянные побои, – добавил Диого.

— У нас есть еще пару дней все подготовить, — продолжил Фернандо, — к тому же один из военных фрегатов, должен вот-вот  отойти для сопровождения корабля с важным грузом,

Далее мы обсудили некоторые детали операции. Поначалу они хотели просто наняться на бриг, и уже в открытом море устроить бунт, воспользовавшись малочисленностью верных и преданных Фекентешу людей. Но все же, в конце концов, план его захвата оказался предпочтительнее.

После того, как мы все обсудили, и назначили время для следующей встречи, я стремглав помчался на набережную, где, уже должна была прогуливаться Селена. Фернандо с товарищами, принялся за бочонок рому, за которым он явно соскучился, живя в лагере чарруа.

Селена радостно улыбнулась, увидев меня на набережной. Вскоре мы, одолжив за приличное вознаграждение лодку у местного рыбака, вдвоем, причалили к пустынному берегу, недалеко от города.

— Возможно, через несколько дней, я выйду в море, — сказал я, сидя с ней в обнимку на теплом песке.

— Я вас никогда не забуду, — грустно сказала она, прижавшись ко мне всем телом

— И я вас, — ответил я, взяв ее нежную руку в свою, — надеюсь, что когда-нибудь мы все таки увидимся.

— Мой отец все больше настаивает на свадьбе с Лоренцо,  а я ведь люблю другого.

— Я сделаю все от меня зависящее, чтоб спасти вас от этого, — ответил я, хоть и понимал, что на данный момент ни чем не могу помочь. Я хотел даже предложить ей бежать вместе со мной, однако не хотел обрекать ее на жизнь беглянки. Хоть и любил её всей душой. И как я ни пытался гнать эту любовь, она становилась все сильнее и крепче, — Я люблю вас, еще с того момента, как увидел вас в доме вашего отца. Еще тогда вы пленили мое сердце.

— И я вас,— сказала она, нежно поцеловав меня.

Около часа мы сидели, обнявшись и глядя в морскую даль, разговаривая при этом на отвлеченные темы.  Мы как могли, оттягивали окончание нашей встречи, наслаждаясь каждым мигом, но время расставаться пришло. Лодка медленно несла нас обратно к городу, шум волн, и крики проносившихся над нами птиц, немного отвлекали нас от грустных мыслей о  расставании, о том, что вероятнее всего мы больше не увидимся. И вот мы, вернув рыбаку лодку, отправились по начинавшему погружаться в сон ночному городу. Вблизи ее дома, она обняла меня и нежно поцеловала.

Я проследил за тем, как Селена вошла в калитку и направилась к дому, и отправился к себе.

Следующие пару дней прошли в том же ключе. Мы собирались с  Фернандо и Стивом в таверне, где обсуждали свои действия во время предстоящей авантюры. А вечером я встречался с Селеной, которая тайком уходила ко мне из дома. Лоренцо был вынужден, отправится на вверенном ему фрегате сопровождать уже упомянутый корабль, хотя, как говорила моя любимая, отец подумывал устроить помолвку сразу после его возвращения, а затем сыграть шикарную свадьбу.

Когда, я в нашей скромной гостинице столкнулся с доном Криштиану, тот поведал, что они уже получили приглашения на  какое-то судно, и пригласил составить им  компанию, на что я ответил отказом, изрядно удивив его.

Наконец наступил вечер, который должен был решить судьбу всего нашего мероприятия. Разумеется, я не мог не встретиться на прощание с Селеной.  

— Ну вот, и настал этот день, — грустно произнесла она, немного всхлипывая, — неужели мы больше не увидимся с вами.

Какое-то время я молчал, не зная, что ей ответить, хотя надеялся, что смогу вернуться сюда, и даже если без денег то, по крайней мере, не в качестве пирата, приговоренного к казни. Иногда я даже порывался пойти к ее отцу и попросить её руки, но понимал, что в лучшем случае, просто услышу смех и оскорбления в свой адрес, тем более, после того, что наплел на меня Лоренцо.

— Я не знаю, что будет со мной дальше, но скажу вам лишь одно, у моего сердца не будет  другой хозяйки, кроме вас,

— Не говорите ничего, — сказала она, и протянула мне маленький медальон, — мне подарила его моя мама, когда я была совсем ребенком, пускай он напоминает обо мне, и бережет вас.

Я взял ее подарок и пообещал хранить его.

—  Возвращайтесь живым и невредимым, хотя вы и не рассказываете мне всего, девичье сердце не обманешь, вы задумали опасную авантюру.

— Как вы это поняли, — поинтересовался я, не желая пугать это милое создание еще сильнее.

— По вашим глазам,

— Я должен отомстить за товарищей, с которыми случилось несчастье, и еще кое-что отыскать. Только об этом кроме вас никто не знает.

— Я никогда не была болтливой, тем более, если эта ваша тайна.

— Я знаю, моя милая, — ответил я, легонько погладив ее по спине,

— Так вы, правда, как говорит Лоренцо, связаны с морскими разбойниками,

— Если я вернусь, то обязательно расскажу вам все, с начала и до конца.

— Я буду вас ждать, и молится за вас.

— Я сделаю все, чтоб вернуться и спасти вас, от Лоренцо.

Мы поцеловались и разошлись. Селена, пошла к себе домой, где ее уже заждалась Луиза, скрывавшая от ее отца, куда она ушла, а я направился к выходу из города, где договорился встретиться с Фернандо и Диого.   Они уже были во всеоружии, когда, я подошел к ним.   Через некоторое время появился Тьягу  в компании троих вооруженных мушкетами мужчин. Мы уселись на приготовленных Фернандо лошадей и направились вдоль  берега к селению, в котором была нужная нам плантация. Как раз начало смеркаться в тот момент, когда мы, миновав небольшой лесок, и перебравшись вброд через неглубокую речушку, очутились возле высокого ограждения, скрывавшего от непрошенных гостей, вроде нас, владения контрабандиста. Было тихо, очевидно работники уже отдыхали после изнурительного рабочего дня. С помощью Фернандо, мне удалось взобраться на ограждение, и окинуть взглядом  все владения. За виноградниками и полями виднелись хозяйственные постройки, а в самом конце был высокий каменный дом хозяина.  Как раз в этот момент в нашу сторону направлялись два человека, очевидно стражников осматривавших территорию. Когда один из них очутился совсем рядом с нами, Тьягу молниеносно прыгнул на него, тот не успел ничего сделать, и уже лежал связанный на земле. Его товарищ, увидев, что произошло, что-то неладное ринулся на помощь, но тут же оказался у нас в руках.

Уже через пару минут наш отряд достиг хлева, в котором,  держали рабов. Увидав, что в нашу сторону кто-то идет, мы затаились. Это было трое слуг, открыв хлев, они зашли вовнутрь. Спустя минуту они вышли, ведя за руки девушку, которая, что было сил, пыталась вырваться.

— Пойдем с нами, красавица, у нас лучше, чем в твоем вонючем хлеву, — говорил один из них.

Но не успел он договорить, как почувствовал удавку Тьягу на своей шее, двое его пьяных дружком, тоже не сумели оказать сопротивление, непонятно откуда возникшим людям.  

  Мы забежали в хлев и обнаружили там более двадцати человек, лежащих в оковах на полу. Среди них были и индейцы и африканцы, и даже несколько европейцев, попавших в рабство за долги. Были и женщины, которым приходилось особенно тяжко.

Одна девушка, проснувшись от ночного шума, вскрикнула, но Тьягу моментально подскочил к ней, закрыв рот и сказав на своем языке, что мы пришли их спасти. Какое-то время ушло на то, чтоб высвободить несчастных из оков. Некоторые почти не  могли идти, от голода и постоянных побоев.

Узнав от освобожденных, что некоторых держат в другом здании, мы освободили и их, и вскоре, выбравшись с территории Фекентеша, направились обратно к городу. Самых больных и слабых, а также женщин мы отвели к берегу, где тех ждала лодка, которая должна была доставить их в укрытие.  Где-то вдалеке слышался шум погони и лай собак, однако мы были уже вне опасности.   Часть наших людей, и большинство индейцев, на лошадях понеслась к городу, а другая должна была добираться на лодках к порту. Мы дружно налегали на весла, временами останавливаясь, когда замечали что-то подозрительное. Так пройдя под самым носом у военного фрегата, и нескольких кораблей, наша лодка добралась к борту брига «Странник».

Сверху слышались голоса,  с плантации уже подоспел посланец, сообщивший о нападении и побеге рабов. Капитан извергал страшные проклятия на головы не только всех индейцев, но еще и своих, абсолютно не причастных к этому происшествию матросов.  С корабля была спущена лодка, в которой находилось с десяток здоровил, которых капитан направил с заданием помочь поймать и наказать беглецов, и тех, кто стоял за побегом. На самом же деле, этим гонцом был один из наш человек, из отряда,  отправившегося на лошадях, к городу. Все шло по плану, пока он рассказывал о побеге, остальные люди, незаметно забрались на палубу.  

Подождав пока  люди Фекентеша  сошли на берег и отправились в сторону плантации, мы приступили к следующей части нашего плана. То, что капитан отправил в погоню своих людей, как нельзя лучше сыграло нам на руку, уменьшив количество способных оказать сопротивление бойцов.

 Диого начал карабкаться на палубу, по канату, сброшенному нам товарищами, другие последовали за ним. Когда я, перепрыгнув через фальшборт[1], очутился на палубе, схватка с дозорными, дежурившими на палубе, была в самом разгаре, но в тот вечер снова численный перевес и неожиданность были на нашей стороне. Вскоре, еще несколько лодок, с оставшимися нашими товарищами причалило к борту и мы, бросив им трос, подождали, пока те вскарабкаются к нам.  Снизу послышался топот, и   вооруженные люди  выбежали на палубу.

— Что здесь происходит, — командным тоном крикнул один из них, очевидно главный, выставив свою саблю. Несмотря на наш численный перевес, они немедленно ринулись в бой.

Завязавшаяся схватка была не долгой, поскольку наши противники явно были не готовы к такому повороту событий, и хоть поначалу отчаянно ринулись в атаку, совсем скоро, начали отступать и, в конце концов, сдались. Не могу не отметить в очередной раз бойцовские качества индейцев, которые в этой схватке не оставляли ни каких шансов своим противникам. Все происходило настолько быстро,  что ни на соседних кораблях, ни на берегу, никто не понял, что произошло на самом деле. К тому же доносившиеся крики могли быть восприняты как очередной скандал капитана и его помощников с матросами, и последовавшее наказание виновных, что уже не раз случалось за время пребывания корабля в порту.

 Заперев большую часть команды в трюме, члены нашего отряда отправились в каюту капитана, который судя по пьяным разговорам, доносящимся оттуда, не имел ни малейшего представления, о том, что его корабль уже захвачен. В тот самый момент, когда мы с Фернандо и Диого, распахнули дверь, он рассказывал, заплетающимся от выпитого алкоголя языком, сидящим за столом мужчинам, как выяснилось потом, своему квартирмейстеру и боцману, о том, что ждет пойманных индейцев.

— Ты б лучше о своей участи побеспокоился, – насмешливо проговорил Фернандо.

Спутники капитана, которые в отличие от него, не были столь сильно пьяны, направили на нас револьверы, однако несколько наших выстрелов довольно быстро умерили их пыл.

И лишь, когда всех троих, связанных по рукам и ногам спускали в трюм к остальным пленникам, у капитана стало понемногу  проясняться в голове, и «добрые пожелания» сыпавшееся еще несколько минут в адрес несчастных индейцев, полились уже на наши головы.  

Тем временем, мы провели беглый осмотр нашего судна, в трюме, куда заперли команду с их капитаном, мы обнаружили около десятка  пленников, один из них, уже долго не приходил в сознание от побоев, и неизвестно, сколько времени он бы еще протянул, не захвати мы в ту ночь судно.  Вскоре лично меня ждала очень неожиданная находка, среди избитых индейцев я обнаружил своего друга Педро, лежавшего на полу, со связанными руками.

  А дело было вот в чем. За несколько дней, до захвата брига, он вместе с доном Криштиану нанялся на этот корабль. Поначалу все у него складывалось неплохо, и даже излишнюю жестокость и придирчивость капитана, он воспринял как должное, к тому же он горел желанием поскорее вернуться в Европу, да и жалование ему пообещали относительно неплохое. И вот на второй день работы, он вместе с другими моряками занимался погрузкой товаров и ящиков с порохом, и увидел, как боцман с капитаном стали избивать ослушавшегося их пленного индейца. И, несмотря на то, что остальные моряки, пытались его удержать, он   попытался помочь бедняге, за что и получил сам, поскольку те, поизмывавшись как следует над индейцем, принялись за него,  поскольку не терпели непослушания. Затем его, вместе с избитым, индейцем связали и поместили в трюм, поговаривая, что такой хороший урок, должен пойти ему на пользу.

— Знаешь, — рассказывал мне он, — я просто не мог смотреть, как они его избивали, ведь его соплеменники столько для нас сделали. А когда подумал, что они могли так же избить и бедную индейскую девушку, попади она к ним в руки, я кинулся на этого капитана, но сам оказался на месте бедняги. И знаешь, когда я лежал в холодном и дурно пахнущем трюме,  единственное, о чем пожалел, что недостаточно сильно огрел этого злодея, способного подобным образом обращаться с людьми.

Тем временем  был поднят якорь, и моряки, примкнувшие к нам, быстро поставили паруса по ветру и корабль начал движение.  Вооружение нашего нового судна насчитывало четырнадцать пушек по бокам, а так же по одной на носу и корме, что достаточно много, как для грузового, и даже для контрабандистского судна. Впрочем, нам было известно, что бывший капитан отнюдь не брезговал пиратством, и Фернандо знал того, именно как пирата. Количество запасов пороха, и оружие убедило нас в том, что хоть суденышко и  поменяло хозяина, но цели его прогулок по океану остались прежними.

Я окинул взглядом, мирно спавший город, подумав о Селене, и о том, увижу ли я когда-либо ее добрую улыбку, а тем временем мы медленно, но уверенно удалялись от  города, уходя в бескрайние морские просторы. Пройдя немного вдоль берега, мы дошли до бухты, где пряталась лодка с индейцами. После того, как мы обменялись условными сигналами, послышался шум весел, и вскоре лодка причалила к борту брига.  Подняв на борт  пассажиров, мы приготовились высаживать Фекентеша с оставшимися верными ему людьми, которых было не так уж и много, поскольку большинство матросов, с радостью, присоединились к нам, а многие из них уже промышляли пиратством. Многие, причем большинство из них бывшие люди Фекентеша, настаивали на казни самого капитана и приближенных ему людей, объясняя это не столько местью, сколько тем, что он нежеланный свидетель, однако после долгого совещания было все же решено отпустить их. К тому же он мог пригодиться, если кто-то на сторожевом фрегате все-таки заинтересуется причинами, заставившими корабль сняться с якоря не дождавшись утра, как было оговорено ранее.

— Как же я тебя сразу не узнал,  а ведь все говорили, что ты отправился к праотцам, — обратился капитан к Фернандо.

— Ну, ты далеко не одинок в этом заблуждении.

— Если б у меня не забрали мою шпагу, я с удовольствием исправил бы это недоразумение, — злобно проворчал капитан.

— Если так настаиваешь, я могу предоставить тебе такую возможность, — твердо ответил Фернандо. И затем приказал, — выдать ему шпагу!

Несмотря на уговоры Фернандо оставался непреклонен, и согласился на дуэль с Фекентешем.

— У нас есть несколько неоплаченных счетов, — сказал он, — и час расплаты настал.

Не мешкая, противники скрестили шпаги, и буквально нескольких движений хватило Фернандо, чтоб лишить шпаги противника.  Однако когда Фернандо  отвернулся, тот, схватил лежавшее  в нескольких шагах от него оружие и понесся на него,  но тот смог увернутся и на этот раз ранить своего противника.

— Привык истязать беззащитных, — прокричал ему Фернандо, — а вот сейчас все увидели, на что ты и подобные тебе способны в честном бою.

Тот зло посмотрел на Фернандо, и на своих матросов, перешедших на нашу сторону, простонав при этом от боли. Когда ему перевязали рану и усадили в лодку к товарищам, то он снова расхрабрился и кричал нам о возмездии, но его лодка шла к берегу, удаляясь от нас, а наш бриг, расправив тем временем паруса словно крылья, уходил в открытый океан.  

 Так за одну ночь хитрый и жадный контрабандист и рабовладелец лишился и рабов и своего корабля. А мы смогли получить красавец бриг во всеоружии да еще с хорошим запасом пороха, достаточным для не одного сражения.

;font-fa F*y" � �B� Roman","serif"'>— Сегодня вечером еще встретимся с  ним в одной таверне, вообще он говорил, что судно довольно таки маневренное, и  вооружено неплохо. К тому же команда немногочисленная, так, что можно попробовать.

— Вообще мы подумывали захватить одну баркентину, однако она, как выяснилось, требует хорошего ремонта, шторм очень сильно покромсал бедняжку. К тому же её капитан честный торговец, а вот наказать такого мерзавца, как Фекентеша, давно пора.

— Еще я слышал, что в последнее время он стал злоупотреблять спиртным, — добавил Стив.

— Последнее время, это, наверное, последние лет двадцать, — засмеялся Фернандо.

— Нужно только узнать, где он держит индейцев, — добавил я,

— Не все здесь со мной согласны, но я дал слово Тьягу и обязан его сдержать, — сказал Фернандо, — к тому же они отменные воины, и могут нам пригодиться.

— В этом ты прав, — ответил Стив.

— Как я понял из разговора, что плантация находится недалеко от города. Хотя он чаще ночует на своем корабле, чем там.

— Я думаю, мы сумеем это выяснить, — ответил Фернандо, — Тьягу сможет проследить за ним.  

Далее мы обсудили еще некоторые вопросы. После чего стали расходится.  Фернандо  сказал, в какой гостинице можно его отыскать, и мы договорились встретиться там завтра. Когда я вернулся в город, уже начинало смеркаться. Перед тем как идти к себе в гостиницу, я решил немного побродить по улочкам города. На центральной площади практически никого не было, лишь стражники несли дозор, медленно расхаживая в разные стороны. Бродячие музыканты, собрав инструменты и заработанные монеты, покидали свои рабочие места. Возле небольшой арки я разглядел влюбленную пару, которая никак не могла расстаться. Тишину временами нарушали выкрики пьяных моряков из близлежащих таверн. Побродив еще какое-то время по городу, я оказался на набережной, понаблюдав за ночным морем, я уже собрался идти к себе, как вдруг услышал знакомые голоса. Недалеко от меня прогуливалась Селена в компании Лоренцо.  Он как всегда выхвалялся перед ней, рассказывая о мощи вверенного ему фрегата, и предлагал поужинать у него в каюте, на что та отвечала отказом.

— Уже поздно, и я хочу домой, — говорила она, — отец уже наверно заждался

— Он ведь сам отпустил вас со мной, — ответил он, прижав ее к себе.

— Это я  пошла, прогуляться с вами, потому, что отец сказал, — ответила она, убрав его руку.

Лоренцо не унимался, мне казалось, что он готов потащить ее силой, и лишь, то, что она была дочерью маркиза, не позволяло ему распустить руки. Лоренцо был из тех людей, которые не привыкли получать отказы от девушек, и строптивое поведение Селены немного выводило его из себя.  Тем временем я подошел к ним совсем близко, и поздоровался с Селеной, чем вызвал еще больший гнев у Лоренцо.

— Слушай ты, оборванец, проваливай-ка отсюда, пока я не поучил тебя хорошим манерам, — грубо прикрикнул он, положив руку на эфес шпаги.

— Сам сначала  научись себя вести, тем более в присутствии дам, а затем других учи, — ответил я.

— Послушай, сегодня утром, я пожалел тебя, поскольку спешил по более важным делам, чем общение с таким как ты, а сейчас  никуда не тороплюсь, и спокойно выделю минуту, чтоб поставить тебя на место, чтоб больше и не смел, становится у меня на пути.

— Успокойтесь, ведь он вам ничего не сделал, — испуганно произнесла Селена,

— Не смейте его защищать, — нагрубил он ей в ответ.

— Вы мне не указ, — ответила она, став между нами.

Казалось ее пыл, немного осадил ярость Лоренцо, но мгновение спустя, он, оттолкнув Селену подошел ко мне и схватил за воротник.

— Убирайся отсюда, или я проткну тебя насквозь, — прошипел он, яростно глядя мне в глаза.

Я смог вырваться и  отпихнуть  этого мерзавца,  обнажив свой клинок своей шпаги.

— Оскорбление в свой адрес, тем более от такого ничтожества как вы, я был согласен оставить без ответа, поскольку вы этого не стоите, а вот оскорбление такой достойной сеньориты, вам с рук не сойдет.

Глаза Лоренцо заблестели желанием избавиться от меня навсегда, и он, выставив свою шпагу, принялся атаковать меня. К моему счастью Фернандо к тому времени, уже немного подтянул мою технику фехтования, благодаря чему я смог парировать несколько коварных выпадов Лоренцо, и даже порвал ему одежду. Селена пыталась из всех сил остановить нас, однако бой уже был в разгаре. Несколько раз, я просто чудом,  не попался на его  обманные движение. Иногда казалось, что он вот-вот возьмет верх, но пробить мою защиту ему ни как не удавалось. Я чаще отступал, но, тем не менее, не позволял своему противнику причинить мне вред. К тому же я в отличие от него почти все время смотрел в его глаза, как мне и советовал мой учитель, что явно выводило Лоренцо из себя. И вот, наконец, я смог воспользоваться моментом. В одной из своих атак, Лоренцо  сделал ошибку, и я сумел приставить клинок к его шее. Он попытался увернуться, но осознав, что победа за мной, со злостью швырнул свою шпагу.

— Давай, чего ждешь, — завопил он, — ну же, не хватает духу добить.

— Думаю, что не стоит проливать кровь, даже такого никчемного человека, как вы, тем более на глазах у прекрасной дамы, — ответил я, убрав клинок.

— Мы еще свидимся, — произнес он, — и тебе так не повезет. Пошли отсюда, — грубо сказал он Селене.

— Никуда она с вами не пойдет, — ответил я, — если конечно сама не пожелает. Позвольте мне проводить вас, — обратился я к маркизе.

— С большой радостью, — ответила она, взяв меня под руку.

Лоренцо оставалось лишь посылать мне проклятия и угрозы, наблюдая  за тем, как мы уходим.

Селена же была очень рада, что встретила меня снова, и что я вступился за нее.

— Я так испугалась, что он убьет вас, этот человек на такое способен.

— Просто я не мог ему позволить оскорблять такую девушку как вы, — сказал я,  как и утром вогнав ее  в краску.

Мы какое-то время бродили по городу, продолжив наш  утренний разговор. Она мне рассказала много интересного о своей жизни, до прибытия в Колонию, о путешествии с родителями в Бразилию, о баллах, на которых она бывала в Португалии и во Франции, о книгах которые прочитала. Я ей рассказывал о кораблях, о нашем путешествии, о том, как мы добирались до города, конечно опустив некоторые моменты. Наконец мы оказались у ее дома.

— До встречи, — сказала она, — но будьте осторожны, Лоренцо может попытаться сделать вам, что-нибудь дурное.

— Спасибо за заботу, надеюсь, я смогу постоять за себя. Кстати мы завтра увидемся?

— Да, там где мы договаривались, только будьте осторожны, — ответила она, нежно прикоснувшись рукой ко мне.

Я поцеловал ей руку на прощание, очень надеясь увидеть ее завтра, и был полон желания видеть ее как можно чаще. Без каких-либо приключения я добрался к себе в комнату, и предавшись мечтаниям об этой девушке, почти сразу же заснул.